Литературная газета (октябрь 2020).
Татьяна Воеводина, предприниматель: «Глядя фактам в глаза, нельзя не признать: большого трудолюбия в народе не наблюдается. Когда нашему человеку, в общем, хватает денег на привычную жизнь – он не стремится к большему. Может быть, поэтому капитализм у нас и не удается. Он удачен там, где люди массово ценят лишнюю копейку больше, чем свободное время».
***
Виктор Лупан, писатель: «Минская протестующая толпа ведет себя культурно, интеллигентно. Она, видимо, не знает, что существует целая «культура противостояния», или «культура протеста». Белорусский ОМОН, который так бил людей в первые дни, тоже не подозревает, наверное, о существовании «культуры насилия». А ведь о «языке насилия» написаны целые трактаты. Меня поразила послушность минских митингующих. Они по звонку приходят, по звонку уходят, одеваются, как им указывают. И мне невольно вспомнился давно прочитанный классический труд Гюстава Лебона «Психология толпы». Он пишет, например: «Толпа следует не за тем, кто говорит ей правду, а за тем, кто дает ей прельщающую иллюзию…» Или еще: «Формулы избавляют толпу от необходимости думать. Формулы неизменны, но подбор слов должен соответствовать времени. Слова должны быть благозвучными: «братство», «равенство», «демократия»… Лебон не знал, что эти благозвучные слова будут употреблять и коммунисты, и фашисты, и демократы, и консерваторы, и либералы. Каждый по-своему их наполняя. Сегодня они звучат по сигналу на улицах и площадях Белоруссии».
***
читать дальшеПлатон Беседин, писатель: «В новом фильме Кристофера Нолана «Довод» показан злобный русский олигарх – собирательный образ русского человека. Злобный русский владеет технологией инверсии времени, с помощью которой пытается подчинить себе мир. Аллюзия очевидна: Россия и Запад существуют в параллельных реальностях, им не по пути. Нолан два с половиной часа визуализирует мысль Шпенглера: «Впечатление о русской душе не заставляет сомневаться в той неизмеримой пропасти, которая лежит между нами и ими». То есть злые русские тянут мир в прошлое, но есть мир будущего – прекрасный, прогрессивный. Чтобы его спасти, надо устранить русских, или перепрограммировать их.
Однако в реальности инвертировали время американцы, чтобы, переписав прошлое, перепрограммировать будущее. И сделали они это с помощью кино. Кино – едва ли не главная причина, по которой мир, по аналогии с рассказом Борхеса, превратился в сад расходящихся фейков. Где у каждого – своя правда, и вместе с тем – никакой правды».
О.Гусейнова. Владелец.
«Писк приборов – первое, что услышал Кайсар, проснувшись. Откинув крышку медитека, сел, привычно быстро и деловито осмотрелся. По мере изучения обстановки медотсека у него все выше поднимались брови и от недоумения и тревоги темнели серые глаза. На полу, прямо возле капсулы, лежали спальные принадлежности и рюкзак. Рядом валялась пара подносов с остатками пищи. Видимо, она тут и спала, и еле возле него. А через минуту он услышал вопли Шанель, доносящиеся из глубин корабля.
Кайсар выскочил из капсулы и едва не свалился с ног от слабости во всем теле. Судя по ощущениям, он пролежал здесь не несколько часов, а несколько дней. Страх моментально охватил его душу: маленькая беззащитная шейта находилась наедине с чемером, пока он, беспомощный, валялся в медитеке! Превозмогая слабость, он кинулся на голос Шанель, но, вылетев из отсека, замер в шоке. Поперек коридора висело голографическое изображение каюты, в которой бесновался чемер, кидающийся на двери, пытаясь их открыть, и выкрикивающий при этом проклятия и угрозы. Сама Шанель в совершенно невообразимом виде – потрепанная, нечесаная, в мятом костюме – в ускоренном темпе блокировала двери пневмодомкратом и с яростью высказывала нерадивому перевозчику свои претензии:
- Да ты достал меня уже! Ты даже святого Шейтина вывел бы из себя, что говорить обо мне. Я-то не святая! Ты чуть компьютер из строя не вывел… Какого крека ты провода перерезал? Ну и что ты выиграл? Неужели думал, что я пропущу попытку взлома системы? Только двери сломал… а мог бы всю систему жизнеобеспечения завалить. И болтались бы мы оставшуюся вечность в космосе. Ну и кто ты после этого? Тварь неблагодарная! Ты нас сожрать хотел, а я тебя пожалела. Кормлю, пою, а ты-ы-ы…
Кайсар ошеломленно смотрел, как его благовоспитанная аристократка воинственно, со злостью ударила ногой в дверь каюты после своей гневной тирады».