Станислав Ежи Лец.
«Один поклон жрецам значит больше, чем сто – божеству».
***
«Волчатам сказка о Красной Шапочке известна в принципиально иной интерпретации».
***
«Однажды я окунулся в оптимизм. Еле спасли».
***
«Мы победили: бегаем по все расширяющемуся кругу».
***
«Хамский угодник – писатель, потакающий скотским вкусам».
***
«Что ж, в клетке льва чихнуть можно, но фокус в том, чтобы сказать себе еще и «будь здоров!»
***
«Дивная мозаика из наших разбитых мечтаний».
***
читать дальше«У каждой профессии есть свой жаргон. Политики же свой навязали народам».
***
«В борьбе между мозгом и сердцем побеждает желудок».
***
«Молния сама себе освещает путь».
***
«Темные едут сквозь собственную темноту, думая, что это туннель, в конце которого виден свет. Но – ку-ку».
***
«Нередко, когда кончается фарс, потеха только начинается».
***
«Редко кто меняет убеждения – меняются идеологии».
***
«Может, и на пороге смерти прибита подкова на счастье».
Н.Бульба. Космический маршал. Очень грязная история.
«- Прошу меня простить…
Я посмотрела на подошедшего мужчину. Короткие, почти белые, высветленные волосы. Очень светлые серо-голубые глаза. Жесткие скулы, раздвоенный подбородок. Классический белый костюм, с молочным отливом рубашка. На руке перстень. Кротос в тяжелой оправе. Целое состояние.
- Я позволил себе бестактность подойти к вам, но…
- Мы летели с вами на одном лайнере, - воспользовавшись короткой паузой, произнесла я равнодушно. – Я вас помню.
Несмотря на мою отстраненную реакцию, в его улыбке виделось облегчение. Только взгляд оставался холодным.
- Дайрис Ханри, к вашим услугам! – он поклонился, как принято на Приаме. – Я могу узнать, как зовут мое наваждение?
- Элизабет Кирайя, - посмотрела на него с интересом и усмехнулась, на миг опустив ресницы. – Приятно слышать, что стала наваждением владельца корпорации «Ханри Сэвайвил».
- Я настолько популярен у красивых женщин? – несколько удивленно полюбопытствовал он. – Не замечал, чтобы моими голографиями пестрели информканалы.
В моей улыбке можно было заметить сарказм
- Не помню имени журналистки, но описала она вас примерно так: «Никто не знает, что он предпочитает носить дома, но сотрудники видят его только в белом. И лишь черный камень на пальце разбавляет ослепительное сияние. Легкая небрежность, оживляющая введенную в закон жизни идеальность!»
- У вас поразительная память! – он смотрел на меня с восхищением. – Ведь эта заметка была написана года четыре тому назад.
Ответила неопределенным жестом – пустое. Не говорить же, что эту самую формулировку придумала я».