Александр Кушнир.
Но и в самом легком дне
Самом тихом, незаметном,
Смерть, как зернышко на дне,
Светит блеском разноцветным.
В рощу, в поле, в свежий сад,
Злей хвоща и молочая,
Проникает острый яд,
Сердце тайно обжигая.
Словно кто-то за кустом,
За сараем, за буфетом
Держит перстень над вином
С монограммой и секретом.
Как черна его спина!
Как блестит на перстне солнце!
Но без этого зерна
Вкус не тот, вино не пьется.
читать дальшеВ.Точинов. Уик-энд с мертвой блондинкой.
«- Дом – дело хорошее. На лето приезжать будете? Или насовсем пай Викентия выкупите?
- Нет, дело в том, что я работаю в городе…
Помолчав, Рябцев произнес чуть другим тоном?
- Жаль. Ну хоть на лето, и то ладно… Все-таки живых людей рядом побольше.
- А что, здесь живут и мертвые? – пошутила Марина. И пошутила неудачно. Рябцев посмотрел на нее долгим взглядом, произнес жестко:
- Мертвые жить не могут. Мертвые в земле лежать должны. Их тут и лежит… - он показал рукой в сторону гривы и болота, - тыщ так двадцать. Вот и прикиньте, сколько мертвяков на одного живого приходится…
- Сталинские репрессии? – быстро спросила Марина. – Массовые захоронения?
Рябцев посмотрел на нее с сочувственным сожалением, как на ребенка, задавшего чрезвычайно глупый вопрос. Однако объяснил: именно сюда, под Загривье, загнали летом сорок первого года ДНО-3. (Что загнали? – не поняла Марина; Кирилл пояснил: дивизию народного ополчения.) Здесь окруженная дивизия и погибла – почти вся, до последнего человека. Под обстрелами, под бомбежками…но гораздо больше людей потонуло, пытаясь через непроходимые трясины выбраться из окружения. В немецкий плен угодили считанные единицы…»