четверг, 07 сентября 2023
Литературная газета.
Андрей Назаров, советник председателя РВИО: «Время неумолимо, ветераны Великой Отечественной уходят, все меньше живых свидетелей самой страшной войны в истории человечества. Вместе с уходом ветеранов становится тише нравственный камертон, голос правды. А это шанс для наших противников в непрекращающейся информационной войне против нашей Победы».
«Когда мы говорим о стратегии создания образа национального героя, мы понимаем, что по большому счету нагромождать ничего необычного не нужно. Герои у нас есть, свои подвиги они совершили. Просто нужна системная работа. Просто нужно сделать малоизвестные имена известными, зафиксировать, закрепить их в современном многоуровневом информационном пространстве».
***
Владислав Отрошенко: «- Вы курировали несколько проектов, связанных с популяризацией жанра рассказа. Почему это важно?
- Из этих проектов самым интересным для меня был тот, который мы задумали и осуществили с Ириной Барметовой в журнале «Октябрь». Он называется «Рассказ с ладонь». В нем участвовали многие современные писатели, которым мы предложили уместить на контур реальной ладони (он печатался на задней обложке журнала) полноценный рассказ. Такой сгусток вещества прозы – предельно сжатый, как карликовая звезда».
***
читать дальшеСергей Довлатов: «В России успех – это понятие однозначное. Оно включает в себя деньги, славу, комфорт, известность, положительную прессу, репутацию порядочного человека и т.д. В Америке успехов может быть десять, двенадцать, пятнадцать. Есть рыночный успех, есть успех у университетской профессуры, есть успех у критиков, есть успех у простонародья. Мой случай, если вы согласны называть его успехом, по-английски называется «критикал эклэйм» - «замечен критикой».
***
«Когда мы рассказываем про ужасы войны, литература замирает, обращается в немоту – и как соотнести желание описать «батальонного человека» и эстетическую реальность, которая все делает красивым и по существу примиряет нас с ужасом?»
***
Александр Грин: «От скуки я отправился было на одно собрание, где несколько поэтов должны были огорчить друг друга своими произведениями. Знайте, что в Сан-Риоле процветают искусства; им дано движение, и довольно сильное, вроде пинка в зад. Искусства представлены поразительно. Ничего не печатается, но пишется углем на простынях. Каждый может прочесть эти афиши. Их пишут люди, лишенные таланта и полные ярости. Кто их обидел? Весь мир. Чего они хотят? Они анатомируют слова, шрифт и знаки препинанья. Они учат друг друга писать в полной уверенности, что можно научиться таланту. Они бездарны и потому провозгласили законы, схемы, правила и рецепты».
***
Алексей Варламов: «Грин – самый, может быть, несоветский писатель (не путать с антисоветским – разница дьявольская!)».
«Грин говорил о себе что-то вроде: я – писатель десятого ряда, но других писателей в этом ряду нет».
***
«Революция в прочтении Натальи Громовой растягивается на весь ХХ век и продолжается сегодня, и помыслы об эмиграции – как спасение от перманентного переворота».
***
«Современная российская литература иногда похожа на машину времени, устремленную в прошлое. В топком и вязком настоящем сложно отыскать точку опоры, а некогда светлое будущее стало тусклым и неразличимым. Прошлое выглядит более освоенным, вот писатели и обращаются к нему, чтобы изжить коллективные травмы и отыскать истоки нынешних кризисов».
***
«Главный герой произведения возлагает на себя едва ли не мессианскую миссию. Авторы же довольствуются ролью Сократа: они цепляют читателя сюжетной интригой и засыпают его вопросами о смерти, памяти, времени… У обыденного сознания заготовлены стереотипные ответы, но сократический нарратив подрывает их убедительность. Обнулившиеся истины делятся на размытую действительность, давая в результате неопределенность. Однако именно туда, в пустоту и темноту после знака «равно», где любой ответ окажется правильным, направляют читателя авторы».
***
Арам Оганян, переводчик: «Марс – аллегория поэта-фантаста, помогающая взглянуть на Землю со стороны. Брэдбери говорил, что прививка фантазии не дает человеку умереть от реальности, что реальность нужно подавать в метафорической форме».
«Меня интересуют его предсказания, повлиявшие на общество. Не зря же Брэдбери однажды сказал: «Я не пытаюсь предсказать будущее – я пытаюсь его предотвратить».
***
Александр Казинцев: «Тут любой не то что одинок, а с самим собою разлучился».
***
Павел Полян, историк, публицист: «В России, как известно, надо жить долго, даже рукописям».
***
«…Айфон последней модели, логично купленный на последние деньги…»
***
«Красота ее действительно была неземной. Но ближе к подземной».
А.Одувалова. Блондинка в боевой академии. Не хочу учиться.
«Папа с детства учил меня: если долго сидеть на берегу реки, то рано или поздно мимо обязательно проплывет труп врага. В нашей ситуации – Адама. И это произошло, едва мы вышли после лекции. Даже план по поимке Твари разработать не успели.
- Рина! – вопил бывший, ураганом несясь по коридору. – Ты вообще обнаглела? Мы так не договаривались! Как ты смела положить руку мертвеца мне на подушку? Вообще-то я там сплю!
Адам выскочил из коридора нам навстречу и ткнул мне в лицо скрюченной и обмусоленной Тварью рукой мертвеца. Сохранить лицо было непросто, рука имела вид премерзейший. Но я позволила себе лишь холодно улыбнуться.
- Ну ты же просил удивить? – как ни в чем не бывало поинтересовалась я. – Вижу, у нас это получилось. Так что мы в деле.
- Рано радуешься, Рина, - прошипел он.
Ответить я не успела.
- Сэршел Адам, что это у вас? – грозно поинтересовался гранд-мэрш, остановившись за спиной моего бывшего.
- А это вы у своей курсантки уточните, гранд-мэрш, - отозвался Адам и кинул руку мне в лицо. Я, конечно, поймала, но злость затаила.
- Рина? – Натаниэль обернулся уже ко мне. – Я жду объяснений.
- Рука… - отозвалась я и, подумав, добавила: - Лишняя.
- В смысле – лишняя?
Я впервые видела ошеломленного гранд-мэрша. Он смотрел то на меня, то на оторванную конечность и, кажется, даже дар речи потерял».